В православно-патриотических кругах время от
времени высказываются такие мнения о ветхозаветном Писании, которые не вполне
согласуются с учением Православной Церкви и косвенно помогают язычникам
утверждаться в их ненависти ко Христу и в их уверенности, будто христианство
есть «троянский конь иудаизма». В этой связи требуются пояснения.
Начнем с того, что наша речь обращена теперь
к христианам, к тем, кто сердцем и умом исповедует Иисуса Христа Богочеловеком
и своим личным Господом и Спасителем от греха и вечной смерти. Для кого эти
слова не наполнены живым содержанием, тому не принесет пользы и наша беседа.
Итак, Иисус Христос будет краеугольным
камнем всех наших суждений. Если Он не признает какое-либо писание священным, а
какое-либо мнение верным и авторитетным, то не признаем его в таком качестве и
мы. Но вот Он конкретно говорит о Писании Ветхого Завета: не думайте, что Я пришел нарушить закон или пророков, не нарушить
пришел Я, но исполнить (Мф. 5, 17) И с тех пор Святая Церковь именует
своего Главу исполнением закона и
пророков. Уже из одних только этих слов ясно, что христианину следует
остерегаться огульных обвинений на Ветхий Завет, а тем более – на самого Бога
Ветхого Завета. В ряде иных мест Иисус ссылается на пророчества Моисея и
пророков о Мессии (Ин. 5, 46), отверзает ученикам ум к уразумению Писаний (Лк.
24, 45), неоднократно цитирует закон и пророков и не произносит против них ни
одного укоризненного слова. После этого мы обратимся к Писанию со всем вниманием
и уважением, не потому, что нам нравятся или не нравятся те или иные памятники
еврейской письменности сами по себе, а потому что Христос, наш Спаситель ясно
выразил Свое отношение к ним: исследуйте
Писания, - говорил Он неверным иудеям, -ибо вы думаете через них иметь
жизнь вечную, а они свидетельствуют о Мне (Ин. 5, 39). Значит, есть смысл и
необходимость исследовать Писания Ветхого Завета. Только христиане должны
подходить к ним не так, как иудеи. Тем должно было восходить от Моисея ко
Христу по Его слову: если бы вы верили
Моисею, то поверили бы и Мне, потому что Он писал о Мне (Ин. 5, 46).
Христианин идет обратным путем, он находит нужное и ценное в Писании Моисея и
пророков, потому что прежде уверовал во Христа и слушается слова Христова, в том
числе и в отношении книг Моисеевых.
Постараемся же здесь обозначить кратко то
необходимое, что нам должно принимать из Ветхого Завета, и те места его, на
которые иногда соблазняются христиане. Многие недоумения рассеются, если мы
поймем, что по-иудейски нам Ветхий Завет понимать нельзя.
Нееврейские места из Ветхого Завета.
Иногда не обращают внимания, что первые 11
глав книги Бытия и книга Иова описывают события и лиц, не имеющих никакого
преимущественного отношения к Израилю. Ранняя история человечества, даже так
лучше скажем: библейская историософия до-Авраамовых времен – есть достояние
всего человечества. Именно на эти места Ветхого Завета чаще всего ссылаются св.
Отцы Церкви. Именно эти книги и главы стоят в центре внимания научных
апологетов-креационистов. История всемирного потопа и Ноева ковчега, память о
первых Ноевых потомках, основателях всех племен земли – это знание всего
древнего человечества. Древнейшая мифология множества народов хранит эти
предания. Но лишь в Библии дается их правильный, неискаженный вариант. Только
Библия дает нам правильное представление о Личном Боге, сотворившем мир из
ничего. Только книга Бытия правильно показывает нам происхождение зла в мире,
как последствия грехопадения первых людей. Только первые страницы Бытия дают
нам древнейшее обетование о Мессии, Которому надлежит сокрушить не политические
царства, а само царство смерти и держащего это царство диавола. На этих
библейских откровениях зиждется все христианское понимание окружающего мира,
потому именно на эти места чаще всего взирают христианские учители всех веков.
Повторим еще раз: это Писание не есть
собственно еврейское. Это общечеловеческая история. Заслуга евреев в том, что
им удалось сохранить его в наиболее полном и неискаженном виде.
Почему же всю книгу Бытия, включая и
до-Авраамовы главы, считают принадлежащею Моисею? Безусловно, про Адама, Ноя,
Сима, про Каина и Авеля знали тогда практически все люди земли. Иначе бы не
стали и слушать Моисея, сочли бы его рассказ баснею. Но в те времена история
человечества была, вероятно, известна во множестве искаженных мифических
вариантов. Потому была прямая необходимость восстановить это знание в истинном
изложении, сообщенном некоему духоносному человеку.
Итак, все христиане верят, что Моисей
подлинно разговаривал с Богом и Бог научил его тайнам мирозданияи ранней истории человечества, насколько
могли вместить люди того времени. Такое Откровение мог дать только Сам Бог, а
не кто-либо, пытавшийся вещать от Его имени. Неслучайно первые страницы Бытия
находят множество чисто научных подтверждений со стороны ученых-креационистов.
Книга Иова выделяется среди иных книг
Писания своей особой, совершенно нееврейской возвышенностью и поэтичностью, при
величайшей нравственной глубине. Существуют разные мнения, как счислять
родословную Иова, во всяком случае, он не имел отношения к потомкам
Иакова-Израиля. Но где теперь Авситидийская земля? Где прямые потомки Иова? У
него было десятеро детей, которые могли бы положить начало десяти коленам
Иовлевым в противовес двенадцати Израилевым. Но их нет. И бесценный памятник
древней нееврейской богодухновенной мудрости сохранился только у евреев.
Случайно ли это? Только ли это следствие известного еврейского интереса к чужим
интеллектуальным ценностям, или что-то большее?
Еврейское избрание
Ответ на эти вопросы почти все христиане
видят в одном: в признании факта богоизбранности древнего Израиля, по крайней
мере, в качестве хранителя библейского мировоззрения. Но, конечно, не только в
этом качестве.
Прежде чем разбирать, в чем состоит это
избрание, отметим те народные черты, благодаря которым и избран Израиль и
которые известны в этом племени даже до сего дня. Эти качества помогают
еврейскому народу, паче всех прочих народов, сохранить свою самоидентичность,
свое предание и свою идею, пронеся ее не через годы и даже не через века, а
сквозь целые тысячелетия. Народ – хранитель исторического предания должен быть
хорошо замкнут и обособлен. Он не должен ставить на карту свое существование
ради каких угодно благородных целей. Такой народ должен быть самым большим
реалистом среди прочих народов. Он должен быть связан теснейшей родовой
спайкой, когда чувство единокровной общности легко преодолевает любые личные
обиды. Народ этот должен иметь высоко развитое национальное чувство, даже если
при этом оценка своего народа в глазах его членов слишком завышает
действительную. Короче, это должен быть самый спаянный, целеустремленный и
практичный народ, не позволяющий себе витать в облаках и хорошо работающий
локтями на исторической сцене.
И чей же это портрет? Всем известно, что
лишь один народ на земле обладает этими качествами в превосходной степени.
Постойте, - прервут нас в этом месте, - если
Бог действительно избирает народ Свой за такие качества, то Он, действительно,
не есть добрый Бог.
Ответ: а кто, кроме самих избранных, сказал
вам, что избран лучший по своим нравственным качествам народ? Кто сказал, что
это избрание дает им преимущества в деле нравственного совершенства или
спасения души? Весь вопрос не в том, избран Израиль или нет (очевидно, что
избран, ибо другого такого народа на земле нет), и не в том, кем он избран, -
ибо это станет понятно из ответа на главный вопрос: для какой цели избран?
Одну из целей этого избрания мы уже
отметили: это хранение документов подлинной истории человечества, на основании
которой только и может составляться правильное понятие о Творце и смысле
человеческой жизни. Ясно, что мировым хронистом должен быть наименее душевный и
поэтичный народ, но напротив – всецело практичный. Иначе история в сознании такого
народа непременно обрастет мифами, как это и случилось у других народов земли.
Возьмите, например, мифологию древних
греков. Очевидно, что Зевс, Прометей и Геракл были когда-то людьми, жившими на
земле, сотворившими в своем племени и добрые, и злые дела; но вот проходят
века, дела этих людей обрастают легендами, а сами они обретают божественный
статус, что чрезвычайно затрудняет изучение реальной истории. Или как по
Гомеровской Илиаде изучить реальный ход Троянской войны? Саму Трою-то на карте
не найдешь. Явись Моисей среди греков – и он бы почитался героем или титаном, и
совершенно невозможно было бы понять, что он реально сделал и чему научил своих
соплеменников.
У евреев же в Писании все очень строго и
исторично. Никакой персонаж не обожествляется. Ведется строгая хронология и
родословная. Географические ориентиры взаимно связаны достоверными указаниями.
Только из Библии мы можем узнать, когда был Потоп, Вавилонское рассеяние, когда
евреи были в Египте и ушли из него и т.д. Библия давно уже стала своеобразной
пространственно-временной картой для археологов, практически никогда не
ошибаясь в чисто исторических данных.
Так сохранить историю может только народ с
сильно развитым рассудком и слабо развитым воображением, народ практичный и
непоэтичный. Лучше Израиля на эту роль никто не подошел.
Отсюда мы получаем косвенное свидетельство в
пользу истинности библейских чудес, которые иногда подтверждает археология в
тех случаях, когда она может это сделать (например, найти упавшие стены
Иерихона). Чудеса в Библии описываются, но басней в ней никто не сочиняет.
Красное море расступается перед Моисеем, археологи находят на дне его останки
египетских колесниц. Но вы не встретите на страницах Библии сирен или циклопов
– идет совершенно трезвый рассказ о подлинных событиях. Все будет сказано, как
было.
В этом одна неоспоримая сторона еврейского
избрания. Есть и другая, более важная.
Израилю суждено было стать не только мировым
хронистом, но и хранителем мессианской идеи. И здесь мы, христиане,
отталкиваемся от факта пришествия в мир подлинного Мессии – Спасителя и
благодетеля всего человечества, а не только Израиля.
Приходящий ко Христу обыкновенно уверует
прежде в само Евангелие, будучи очарован его внутренней красотою и будучи
таинственно посещен в сердце своем Самим Автором и главным Героем этой книги.
Но затем, изучая внимательнее основы своей веры, христианин обнаруживает много
параллельных мест между Ветхим и Новым Заветом. Весьма впечатляет обилие
пророчеств и прообразов Ветхого Завета, буквально или образно исполнившихся в
Иисусе Христе. Причем, что еще более поразительно, важнейшие из этих пророчеств
признаются самими иудеями, как относящиеся непосредственно к Мессии. Эти
пророчества паче самих пророков обличают еврейское неверие во Христа!
По сути дела, эти места суть главные для
христиан в Писании Ветхого Завета. Именно эти пророчества раскрывал Сам Христос
Своим ученикам по воскресении Своем (Лк. 24, 45). Вместе они составляют свод
церковных богослужебных чтений Ветхого Завета на весь год. Сам факт исполнения
этих пророчеств во Христе свидетельствует об их богодухновенности.
Вообще, мессианская идея – главный стержень
Ветхого Завета и всей еврейской религии вообще. С этим согласятся и иудеи, и
христиане. Важно, что понимание этой идеи у нас с ними до противоположности
разное. Если основание ветхозаветного мессианизма подлинно исходит от Бога, то
очевидно, что и Сам Мессия должен был явиться в том народе, который глубже всех
проникся мессианской идеей. И Евангелие, в двух местах приводя родословие Иосифа
– мнимого отца Иисуса, старательно подчеркивает это.
Итак, израильский народ, точнее, колено
Иудово и дом Давидов, выбраны для того, чтобы там в предсказанное пророками
время в указанном ими месте родился Мессия – Царь Израилев, Спаситель людей из
всех племен, родоначальник новой общности людей – христиан. Но этим не
ограничивается цель избрания Израиля. Есть в этом избрании еще одно важное
обстоятельство, на которое, к сожалению, мало обращают внимания.
Дело в том, что Писание и Ветхого, и Нового
Завета показывает Мессию, страждущего и умирающего за грехи людей (см. напр.
Ис. гл. 53, Пс. 2, 21, 68 и др.). Евангелие и Апостолы именуют неоднократно
Мессию Агнцем закланным, предназначенным к закланию прежде создания мира (Ин.
1, 29, 1 Пет. 1, 19, Откр. 5, 6 и др.). Писание не допускает для Мессии мирной
кончины праведника, оно предсказывает и возвещает Его мученическую смерть,
утверждает, что эта смерть необходима для спасения людей, а потому распятие
Иисуса Христа не есть последствие какой-то исторической случайности. Страдание
и смерть Мессии необходимы не потому, что о них предсказывало Писание, но
потому что в них содержится источник нашего оправдания пред Богом и/или
возрождающая христианина Божественная сила. Таково было исконное определение
Божие, отчасти возвещенное людям пророками.
Более того, смерть Мессии предсказана (в
силу самой своей неслучайности), как логическое последствие неприятия Мессии в
Его собственном народе. Иоанн Креститель с горечью говорит, что никто не принимает свидетельства Его
(Ин. 3, 32), оговариваясь, что есть из этого правила и немногие счастливые
исключения.
Итак, если смерть Мессии – не случайность,
отвержение Мессии не случайность, то мы приходим к тому, что в целом у
Израильского народа была еще одна сторона его избрания – заклать Агнца,
вземлющего грехи мира, сделаться палачом своего Царя и Мессии, Который через
это заклание свершит спасение всего человечества!
Возможно, эти слова прозвучат слишком резко,
но ведь на самом деле именно так и есть, хотя осознается это не без труда.
Задумаемся: как одновременно можно совместить две совершенно несовместимые
вещи. С одной стороны Мессия, как Божественный Посланник, как Сын Божий и
Человек Безгрешный, должен был принести людям только добро, должен был
сделаться величайшим благодетелем всего человечества. С другой стороны, при
этом Ему надлежало быть отвергнутым практически всем Его народом, или, по малой
мере, его ведущей частью, теми людьми, которым Он сделает только добро; притом
эти люди проникнутся к своему Мессии такою безумною и неукротимою ненавистью,
что для устранения Его не удовольствуются чем-то вроде подкупа наемных убийц,
но распнут Его во святом своем городе в праздничный день пред очами всей
вселенной, осыпая поношениями, издевательствами и всевозможными мучениями!
Какой еще народ на земле способен на такое
деяние? Но именно так и протекали действительные события.
Иисус Христос, как показано в Евангелии имел
неоднократно общение с людьми, не принадлежавшими к Израилю. Однажды в Него
уверовали самаряне по слову одной своей женщины, беседовавшей со Христом и
уверовавшей в Него (Ин. гл. 4). В другой раз другие самаряне не приняли Его с
учениками, потому что просто не пожелали предоставить ночлег путешествующим в
Иерусалим паломникам (см. Лк. 9, 52-53). В иной раз жители Гадаринской страны,
видев чудесное исцеление Христом буйного бесноватого, из которого вышедшие бесы
вошли в свиное стадо, просили неизвестного им Чудотворца удалиться из их
страны. Евангелие показывает нам и нескольких римлян, уверовавших в Иисуса (Мф.
8, 5-13; Ин. 12, 20). Всякий раз, когда иноплеменники общались с Иисусом, они
либо веровали в Него, либо самое страшное – отказывали Ему иногда в
гостеприимстве, да и то не по личной неприязни. Но ни в каком народе не
появлялось ни у кого желания сделать какую-либо неприятность этому новому
Чудотворцу из Галилеи. Тем более, никто из иноплеменников не желал и не
добивался Его осуждения и смерти. Даже Пилат, видимо, наиболее холодный к
иудейской религии человек, приложил много усилий по Его освобождению и сдался
только перед реальной опасностью для своего положения и жизни.
Все это дает нам основание утверждать, что
ни один народ на земле не мог бы совершить над таким Человеком такого
беззаконного судилища со всенародным осуждением и такой ужасной казни. В другом
народе Христос мог бы пострадать, самое большее, от руки какого-нибудь
безумного фанатика; и в этом случае Его страдание за род человеческий, Его
служение людям как служение жертвенное, ставилось бы под вопрос, ибо смерть Его
могла представляться трагической случайностью, а не необходимостью.
Закономерное же служение смерти Христовой,
последовательное отвержение, практически всенародное осуждение Иисуса Христа,
юридическое решение Его участи – все это палаческое
служение выпало на долю Израиля! Вот об этой стороне избрания Израиля часто
забывают, а если бы помнили, не возникло бы и многих нелепых суждений.
